Спаси своего принца - Страница 12

В общем, начало было многообещающим, но Эммет знал, как опасна преждевременная радость. В преддверии съемок он волновался больше Шона и ломал себе голову над вопросом: что можно сделать, чтобы усилить интерес к «Моим странным друзьям» — так звучало рабочее название картины. Эммет чувствовал, что одной рекламной кампанией дело не обойдется. Высокие рейтинги мог обеспечить яркий, нестандартный ход. Но какой?

В этих раздумьях его и застал Шон Милано. Режиссер уселся рядом со своим партнером и заказал чашку двойного «эспрессо» с коньяком.

— Что-то ты рано начинаешь, Шон, — поприветствовав друга, заметил Эммет. — И вид у тебя неважный. Неприятности?

Шон коротко рассказал Мэдлоу о вчерашних «приключениях» и положил перед ним распечатанный конверт с письмом.

— Вот, читай, — мрачно предложил он. — Я уже насладился творчеством этого кретина.

Прежде чем вытащить письмо, Эммет посмотрел на конверт. Почерк у анонима был аккуратным, почти каллиграфическим. И никакого обратного адреса, разумеется…

«И снова здравствуйте, мистер Милано!

Мои поздравления — говорят, вы затеяли съемки нового фильма. Я рад за вас и искренне надеюсь, что ваша очередная пустая и бессмысленная картина снова провалится.

Хотел бы я знать, зачем вы снова взялись за то, на что никогда не были способны? Не затем ли, чтобы потешить свои неуемные амбиции, которые давно пора состричь садовыми ножницами, как слишком длинные ветки?

Дерзайте, Милано, дерзайте! Только не забывайте о том, что ваш тайный друг и доброжелатель всегда останется с вами, где бы вы ни находились, куда бы ни уехали! Так что напрасно вы так тщательно скрываете название городка, в котором собрались снимать свое очередное, не сомневаюсь „гениальное“, творение. Я и там буду с вами. Я буду с вами везде…

Ваш вечный критик, ваша анонимная совесть.

P.S. Совсем запамятовал — я слышал, что вы женитесь. И с этим тоже могу вас поздравить. Более пошленькой кандидатуры на роль вашей жены, чем Селина Бельски, я даже не представлял. Кстати, ей нравится ваша дурацкая привычка протирать платком посуду?»

— Однако… — Эммет поскреб в затылке и уставился на Шона. — Если он не знает тебя, то, по крайней мере, знаком с твоими привычками.

— Спасибо, утешил.

— Понимаю, — кивнул Эммет. — Но давай посмотрим на это под другим углом зрения. Если всякие психи пишут тебе такие письма и интересуются твоей судьбой, значит, ты — все еще популярен, черт возьми!

— Отлично, Эммет, — Шон скептически усмехнулся и протер платочком края чашки, принесенной официантом, — просто здорово… А когда этот псих выследит меня и прикончит, ты сделаешь из этого рекламу.

— Блестящая идея, — расхохотался Эммет. — Главное, чтобы он добрался до тебя после съемок. Ты только представь себе заголовки в газетах: «Последний пророческий фильм Шона Милано», или «Последнее слово Милано», или «Трагический конец известного режиссера»…

— Ну, хватит, — нахмурившись, одернул его Шон. — Мне не до смеха, если ты не заметил…

— Не хочешь пойти в полицию? — поинтересовался Эммет.

— С чем — с этой бумажкой? — хмыкнул Шон. — И что они сделают? Проведут графологическую экспертизу и вычислят этого анонима? Как же… Надо мной посмеются, не больше.

— Ты даже не предполагаешь, кто может это писать?

— Нет… — Шон пожал плечами. — Знакомые и друзья сразу отметаются, иначе ты был бы в первых рядах…

— Мотив отсутствует, — небрежно бросил Эммет. — Из всех психов, с которыми ты знаком, самый большой псих — ты сам. А, забыл твою бывшую, Джекки. Как ты думаешь, она способна на такое?

— Нет, — с сомнением покачал головой Шон. — Идея вернуть меня у нее появилась относительно недавно. А письма я получаю уже давно. Если бы я на кого и думал, то на Клеманса Гудвина. Но, сам понимаешь, его кандидатура не подходит по той же причине.

— Клеманс — настоящий псих, — согласился Эммет. — Если бы я мог предположить, что он станет так себя вести, то пинками прогнал бы его с кастинга… Говоришь, он тебе угрожал?

— Угрожал, — кивнул Шон. — Конечно, может быть, он сгоряча ляпнул, но ты знаешь мою мнительность… Честно говоря, мне не по себе…

— Успокойся, Шон. Скоро ты укатишь отсюда, и никто до тебя не доберется. Ни Клеманс Гудвин, ни твоя Джекки, ни твой чокнутый аноним.

— Мне бы твою уверенность, — с сомнением покачал головой Шон и сделал глоток душистого кофе.

— Можно приставить к тебе охрану.

— Вот еще… — фыркнул Шон. — За мной вечно будет таскаться бестолковая тень, а в нужный момент ее не окажется рядом… Так, во всяком случае, обычно бывает в триллерах и детективах…

— Ты живешь не в фильме, Шон.

— Я живу в реальности, — согласился Милано. — А реальность бывает закручена почище всякого детектива…

Эммет на секунду задумался, а потом просветлел и посмотрел на Шона так, словно у того над головой образовался нимб.

— В чем дело, Эммет? — недоуменно покосился на него Шон.

— Ты знаешь, у меня появилась блестящая идея. И только попробуй сказать, что тебе она не нравится…

— Миссис Петти, хватит прихорашиваться! — Джун нервно ходила по комнате, то и дело поглядывая на часы. — Мы точно опоздаем! К тому же Милано не такой уж красавец, чтобы ты для него наряжалась… Надень свою белую блузку, красную клетчатую юбку и…

Джун застыла с открытым ртом. Из бабушкиной комнаты вышла незнакомая ей женщина в элегантном темно-синем платье, поверх которого была надета белая меховая горжетка. В ушах у женщины красовались длинные серебряные нити, на кончиках которых висели хрустальные капельки. Глаза у женщины были слегка подведены, а ресницы подкрашены темно-синей тушью.